Кандинский

[96] с., ил., 32 х 23,5 см.

В издательском переплете, в иллюстрированной суперобложке. Замятия и надрывы на корешке и на суперобложке. Хорошее состояние.

Творчество Кандинского, его достижения в поисках новых возможностей выражения в живописи, и — шире — нового понимания искусства и сегодня могут показаться странными, неуравновешенными, лишенными почвы. Однако у Кандинского, как собственно у любого художника, можно обнаружить для этого предпосылки в биографии: воспоминания детства и юности, наложившие отпечаток на его творчество, позволяют увидеть, помимо унаследованных склонностей, еще и внутреннюю мотивацию, собственно побудительную силу творчества.

В многочисленных сочинениях Кандинский, который много и талантливо писал об искусстве, не в последнюю очередь уделял внимание тому краеугольному пункту художественной деятельности, который он описывал как внутреннюю определенность или внутреннюю необходимость. Некую точку опоры для этой основы теоретического мышления Кандинского можно отыскать в его жизненном пути.

Издание на румынском языке.